Ёлка звенит, потому что на ней колокольчики, и пахнет печеньем, потому что на ней печенье. Тесто, которое я приготовила в прошлое воскресенье и из которого произвела порцию невразумительных подгорелых уродцев, прекрасно прожило неделю в холодильнике и сегодня повело себя идеально. Первая порция, впрочем, была простительна, потому что печенья я до того не пекла никогда в жизни. Но мне очень хотелось печенье на ёлку. Звёздочки и ёлочки на этот раз всё ещё далеки от журнальной картинки, даже украшенные бусинками глазури, но пахнут умопомрачительно и на вкус очень даже ничего. Но вообще, конечно, это процесс не в моём вкусе - мелкая, кропотливая работа, аккуратно вырезать тесто, делать дырочки, украшать, продевать нитку... Но мне - уточню формулировку - хотелось быть мамой, которая печёт печенье на ёлку. И вот.
Развесила гирлянды, украсила кухню плющом, сплела на входную дверь венок из ивовых и берёзовых веток, плюща и остролиста (вовремя спохватилась и выскочила в сад за веточками едва-едва до сумерек). Такой красивой рождественской кухни у меня точно никогда ещё не было. Завтра надо придумать ещё штучек в комнату Артуру.
Артур утром восхитился и сказал про ёлку: Lights! Keefas tree! Poke! Но потыкать ему, конечно, не дали, хотя потом я разрешила немного позвенеть колокольчиками. Джон был совершенно прав, когда говорил, что дети меняют праздники и наполняют их новым смыслом. И быть беременной под Рождество тоже как-то... особенно, даже сидеть в церкви на школьной службе и слушать звенящие голоса, поющие про мать и младенца, про рождение чудесного мальчика, когда у меня один, зимний ребёнок, только что отпраздновал двухлетие, а второй рыбкой трепыхается в животе. Я язычница, всё же, во всём, что касается праздников.