Принадлежа теперь к племени "комьютеров" (людей, которые ездят на работу издалека, как правило, на поезде), часто вспоминаю любимую с детства классику: "С той минуты, когда гражданин вступает в полосу отчуждения, которую он по-дилетантски называет вокзалом или станцией, жизнь его резко меняется. ... С этой минуты гражданин уже не принадлежит самому себе. Он-пассажир и начинает исполнять все обязанности пассажира. Обязанности эти многосложны, но приятны. Пассажир очень много ест..." Разумеется, степень "отчуждения" слегка модифицировалась - невозможно воспроизвести полный спектр, когда ездишь всего-то по полчаса и каждый день, но общий смысл остался прежним. Пассажиры - это отдельная порода людей. Даже в Англии.
Пассажиры английских поездов существенно отличаются от пассажиров автобусов и от автомобилистов. Им присуща некая сплочённость и восприятие всех, кто садится или выходит с тобой на одной станции, как "своих людей", с которыми можно запросто в любую минуту завязать разговор. Стимулом для разговора нередко становится очередной поезд, канувший в железнодорожную Лету по причине тумана / листопада / дождя / жары / снега / ветра (нужное подчеркнуть). Пассажиры обладают приятным, стоическим чувством юмора - между собой они готовы шутить и веселиться по поводу очередной задержки, но горе работнику железной дороги, попавшему в их плотное кольцо - юмор исчезает, как поезд, и пассажиры начинают подначивать друг друга, вспоминая все превратности, испытанные ими за последнюю неделю по милости британских ж/д. (Про степень надёжности этих самых ж/д прошу всех читать у Дж. К. Джерома, "Трое в лодке", - ничего не изменилось.) При этом по отношению друг к другу пассажирам свойственна трогательная взаимовыручка: они делятся информацией о поездах, помогают выгрузить багаж или поднять на полку, предлагают почитать половину своей газеты. И да, они много едят. Но теперь у них есть оправдание - станции просто забиты источниками пищи. Всевозможные киоски с круассанами, багетами, сэндвичами, пирожками и кофе теснят друг друга, кричат на разные голоса: "Ко мне, ко мне, пассажир!" Дерут все эти объекты британского железнодорожного общепита, само собой, втридорога, но пассажир над собой не властен - ему положено испытывать голод. Что нередко замечаю и за собой. Прихожу на вокзал в Кембридже - и начинает тянуть к шоколадным эклерам или овощным пирожкам. Борюсь с собой, но не всегда побеждаю.
А ещё современного английского пассажира страшно мучает жажда. Причём, не простая, а потребность в тонизирующих напитках. Пассажир без картонного стаканчика кофе в руке, можно сказать, недостоин своего высокого звания. И не верю я, что всем этим людям ну совершенно некогда сварить себе кофе утром дома или днём на работе (практически у всех стоят кофеварки и кофе-машины). Нет, мы платим за то, что девушка с восточноевропейским акцентом подёргает ручки итальянской машины в своём киоске, чтобы она произвела положенное шипение и ворчание и выплюнула нам в стаканчик жидкость, вкуса которой мы всё равно не почувствуем, потому что она сначала будет обжигающе горячей, а потом нам надо будет выходить и мы оставим стаканчик в урне или просто на столике в поезде... Кстати, насчёт акцента - это феномен универсальный. За последние три-четыре года персонал в кофейных киосках полностью "славянизировался".
И всё равно мне это нравится. Я всегда любила станции, рельсы, вокзальные буфеты, бесконечные товарняки. В них прелесть мимолётности (если только поезд не задерживают на несколько часов), намёк на безграничность мира (а иначе куда уходят рельсы?), отделённость от повседневности (даже если видишь их каждый день). Мне нравится быть Пассажиром.