I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
16.02.2011 в 21:52
Пишет NEKOshka:мне подарили сказку ))
(с) Kitchen Witch
Фасоль
Сказка для Некошки
читать дальшеЗолушка была сова. А вы как думали? Отбирать белую фасоль от чёрной – это же никаких дневных часов не хватит. Ночных, впрочем, тоже не хватало. Зато розовые кусты, посаженные в темноте, росли как сумасшедшие, и цветы на них дружно распускались в полнолуние. Ещё ночью можно было покататься на мышах, то есть, на лошадях, в которых они по-прежнему могли оборачиваться после заката, если были в настроении, но уж на это и совсем редко находилось время.
Хотя, казалось бы, должно же было находиться? Сёстры давно переехали в столицу, над отцовской могилой на деревенском кладбище вот уже пять лет как вьются Золушкины розы, мачеха давно не помыкает падчерицей, хоть и пытается иногда по привычке. Хозяйство небольшое, но худо-бедно приносящее доход: за букетами, особенно под Валентинов день, присылали из самого королевского дворца, а по осени нарасхват шли огромные тыквы. (Тут, конечно, все надеялись, что именно их тыква однажды превратится в золотую карету, потому что бывало, что превращались – что-то там фея-крёстная намудрила с генетическими модификациями.) Конечно, ради этого дохода нужно потрудиться, но откуда же столько фасоли?
Хорошо бы спросить у крёстной, может, она знает какую хитрость, только, к сожалению, Золушка видела её теперь едва ли не реже, чем сестёр. Фея, кажется, до сих пор чувствовала себя виноватой за тот злополучный бал. Хрустальные туфельки – придёт же такое в голову! Ничьи проблемы в жизни ещё не разрешались парой непрактичной обуви, бальным платьем и блестящей каретой.
А принц ей снился иногда – с длинными волосами и без усов, такой, каким он был на балу, когда первый раз пригласил её на танец. Хорошо, что у них не дошло до свадьбы – когда в общих интересах только «танцы» и «хрустальная туфелька», этого как-то маловато для счастливой совместной жизни. Зато сёстрам повезло – хоть недолго, а всё же побыли при дворе в роли будущих королевских родственниц, успели завести знакомства, младшая удачно замуж вышла. Не очень-то они оказались и злые – глупые, нервные, неуверенные в себе по молодости, а сейчас даже приятно бывает посидеть вместе за чашкой чая или рюмочкой наливки из шиповника.
Мачеха, правда, с возрастом приятнее в обращении не стала, но что взять с пожилой женщины? И хозяйством она уже давно не заведует, так, только командует громко и вещи переставляет с места на место, но это Золушке не особенно мешает.
И всё же, откуда фасоль? Золушка со вздохом набрала полную пригоршню и высыпала обратно в плошку. Фасоль издавала сначала приятный шорох, а потом нежный стук при соприкосновении с глиной. В окно подмигивала луна, молодая и ехидная, и кто-то возился в саду. Мыши, наверное.
Был бы дома Жан, можно было бы хоть пожаловаться – уткнуться в жилет, пропахший трубочным табаком, или даже грохнуть об пол эту треклятую миску: «Не могу больше!» Он, конечно, ничего не сделает, но погладит по волосам и предложит выпить чего-нибудь крепкого для успокоения нервов. Но Жан уехал в дальние угодья с королевской охотой и вернётся не скоро. Егерская служба такая.
Она была так наивна в юности, что даже не задумывалась, что станет с её игрушками после того, как она счастливо выйдет замуж за принца. Подумаешь, были мыши – стали лошади, а потом снова мыши. Подумаешь, ящерицы побывали вечерок в человечьей шкуре. И поэтому для неё стало совершенной неожиданностью, что один из придворных кучеров заговорил с ней как со старой знакомой, когда она плакала в беседке у пруда с королевскими лебедями.
Чем больше Золушка болтала с ним вечерами в той же беседке, тем больше убеждалась, насколько даже с бывшей крысой из её родного дома ей проще, чем с будущей венценосной особой, за которую она зачем-то собирается замуж. Кристоф всегда её внимательно слушал. И его ничто не выводило из себя (до поры, до времени). И он рассказывал ей вещи, которых она не знала – откуда же ей было знать о жизни крыс в погребе и о битвах с котами, и о том, что хранится на чердаке в сундуке, про который давно все забыли.
Скандал с расторжением помолвки наследника замяли, три воза розовой глазури, предназначавшейся для свадебного торта, пустили, кажется, на сердечки ко дню святого Валентина, а Золушка вернулась к отцу и вскоре обвенчалась с кучером. Вот уж кто ей теперь никогда не снился, разве только в страшных снах...
К счастью, на всякую обнаглевшую крысу найдётся кот. И даже на волшебную крысу-перевёртыша нашёлся Жан, которому как раз надоело слушать, как его бывшим хозяином, бесхребетным маркизом Карабасом, помыкает теперь молодая жена, и захотелось снова поискать приключений. Тем более, такому здоровяку, каким он стал, проглотив людоеда, нечего было опасаться в странствиях, а находить себе приют он умел по-кошачьи ловко.
Вот и к Золушкиному старому дому привязался – есть кровать, есть очаг, есть скамейка, на которой можно курить трубку и пускать дым колечками, чего ещё надо? А у неё как никогда не выходило, так и теперь. Для неё настоящим старым домом остался тот, где они жили с матушкой в её далёком детстве. Этот же отец купил, когда женился второй раз, и ей так и не удалось почувствовать себя в нём хозяйкой. Даже сейчас, когда она устроила почти все комнаты по своему вкусу, поменяла обои, поставила на буфет любимые мамины тарелки... всё равно не то. И очаг на кухне напоминает не о домашнем уюте, а о том, как часто она плакала над ним, выгребая золу. И метла в углу та же самая, которой на неё порой замахивалась мачеха.
Однако это не мыши шуршат в саду – мыши, даже когда собираются превратиться в лошадей, не светятся зеленоватым светом. Фея-крёстная! Наверняка она! И хотя никакое платье, даже самое золотое, сейчас не помогло бы Золушке, она с радостью бросилась в сад.
Но когда фигура, окружённая, как светлячок, зелёным сиянием, быстро обернулась на её шаги и поспешно спрятала что-то за спиной, стало совершенно очевидно, что это не крёстная. На незнакомке был остроконечный чёрный колпак и зелёный плащ с клетчатой подбивкой. Золушка никогда её раньше не видела и, судя по тому, что вид у гостьи был слегка виноватый, не должна была бы увидеть и сейчас.
- Что вы тут делаете? – решительно спросила она. – И кто вы такая?
На второй вопрос ей ответили охотно:
- Злая фея. Очень приятно.
Это признание прозвучало несколько неуместно в сочетании с радостным тоном.
- Очень злая? – не без ехидства уточнила Золушка.
- Когда как. Вернее, кому как повезёт.
- Ну хорошо, а что вы делаете в моём саду? И что у вас за спиной? – потребовала Золушка, совсем осмелев.
Злая фея вздохнула и показала левую руку. В ней были садовые ножницы и свежесрезанная веточка с розового куста.
- А это что ещё такое?! Вы воруете мои розы?
- Не ворую, а распространяю, - поправила фея.
- И чем это лучше?
- Например, тем, что твоими розами зарастёт всё соседнее королевство.
Тут Золушка рассердилась не на шутку. Мало того, что непрошеными заявляются ночью, портят сад и отвлекают от важной работы, так ещё и зубы заговорить пытаются!
- Нет уж, никакие королевства моими розами зарастать не будут! Отдайте ветку и выметайтесь отсюда!
Гостья пожала плечами и, кажется, нисколько не обиделась.
- Всё уже и так заросло. Я только хотела ещё каких-нибудь белых подушистее, поэтому вернулась. Хочешь посмотреть? Поехали?
В руке у неё неожиданно оказалась метла.
- Ну что же ты стоишь? Бери свою!
Наверное, если задуматься, Золушкина покладистость всю жизнь ей скорее мешала, но тут оказалась кстати. Она быстро вернулась из кухни с метлой – той самой.
- А она разве полетит?
- Ещё как! Сразу видно – норовистая. Застоялась у тебя, бедняжка.
Стараясь не думать о неразобранной фасоли, Золушка осторожно сжала коленями шершавую деревяшку. Метла тут же взбрыкнула и чуть не опрокинула её на землю, но навыки езды на мышастых лошадях не прошли даром – Золушка одной рукой только крепче вцепилась в древко, а другой легонько хлопнула нахалку.
Фея тоже оседлала свою «лошадку» и с лихим свистом взвилась в воздух, едва не потеряв шляпу. У Золушки перехватило дыхание, потому что её метла явно не собиралась отставать.
- А почему я никогда не знала, что она умеет летать? – переводя дух, спросила она у феи, когда они, после недолгого полёта наперегонки с ночными облаками, приземлились на опушке очень тёмного леса.
- А ты её спрашивала? – фыркнула та. – Ты, небось, думала, что метла пригодна только для того, чтобы пол мести да нелюбимых падчериц гонять. Ну вот, смотри!
Где-то вдали, за лесом, как будто сплетённым из самой ночи, луна холодным блеском прорисовала тонкий башенный шпиль.
- Так это же... – Золушка нахмурилась, повертела головой и вдруг всё окончательно поняла. – Это же замок Спящей красавицы!
- Ну да.
- А ты, выходит... стой, но ведь лес вырастила её добрая крёстная фея?
- Добрых фей не бывает. Как, впрочем, и злых. Всё зависит от настроения, я же сказала.
- Значит, ты же её прокляла, ты же уколола веретеном, и ты же сама усыпила? Зачем?!
- Чтобы бедняжка, наконец, смогла избавиться от своего невозможного семейства! Это же надо было додуматься, всех фей созвать в гости разом! Да ещё подарков потребовать! Удивительно, как ей не надарили рогов и клыков, а потом ненароком не разнесли замок по камешку. Но королю тогда повезло – все были в хорошем настроении.
- Кроме тебя?
- Ага! – этим фактом фея, кажется, до сих пор гордилась. – И никто даже не заметил, как я перекинулась из старухи!
- Но разве Шиповничек ещё никто не разбудил? Я слышала, что принц...
- Разбудил, и не один. Но ей так понравилось спать, видеть красивые сны и просыпаться только на праздник, что после каждого пира в честь своего пробуждения она снова колет себе палец. Тем более, принцы её вообще перестали интересовать – говорит, что вот если приедет принцесса... Но такая пока найдётся...
Голова у Золушки шла кругом от этих рассказов. Фея же решительно направилась к чаще, казавшейся непроходимой, и взмахнула метлой. В чёрном переплетении ветвей образовался проход, и они вступили в узкий коридор, тут и там пронзённый лучом лунного света. Было трудно что-то разглядеть вокруг, но аромат не оставлял сомнений – светлые пятна, мелькающие тут и там в темноте, конечно, были розами. Золушка представила, как чудесно было бы гулять тут днём.
- И это всё мои розы?
- Многие. Наколдовать я могу только дикие, мелкие, но захотелось садовых. Я сама сюда люблю наведываться, погулять, пока очередной принц не начнёт ломиться сквозь лес.
Фея, очевидно, собиралась провести её к самому замку, но Золушку поманил большой круг лунного света, мелькнувший где-то сбоку, и она повернула туда. Фея услужливо махнула метлой и в ту сторону, чтобы расчистить дорогу.
Это был мельничный пруд. Колесо над плотиной дремало, как и всё вокруг, и в маленьком домике с черепичной крышей не горел огонь, но Золушкино воображение быстро дорисовало недостающие детали: журчание воды, свет в окошке, отблеск пламени на медной посуде в кухне, дым из трубы...
- Там внутри кто-то спит?
Фея покачала головой.
- Нет. Мельник с женой сбежали где-то после второго пробуждения принцессы. Если хочешь, можем зайти.
Этого Золушка не хотела. Вместо этого она подошла поближе к пруду и потревожила при этом одичавший куст лимонной мяты. Терпкий запах смешался со сладким розовым.
- И много тут в округе таких брошенных домов?
- Немало. Работягам не кажется так заманчиво проспать всю жизнь, вот они и бегут, как только представляется возможность. Но есть и такие, кто, наоборот, перебирается сюда – на приезжих чары не действуют, так что живи себе в тишине в своё удовольствие, и никто тебе не указ.
Золушка вздохнула. Ей, наверное, пора было возвращаться домой. Не дай бог, ещё мачеха проснётся... Всё же, насколько разумнее было бы ей переехать в столицу к старшей дочери...
- Так возвращайся. Кто тебя держит? Метла у тебя своя. А я пойду принцессу проведаю.
Метла на этот раз не брыкалась. Золушка сверху помахала фее рукой.
- Спасибо за прогулку!
- Не за что! Спасибо за розы!
И уже когда Золушкина метла почти поднялась над верхушками деревьев, её настигло прощальное «Эй!» Она опустилась чуть пониже, и злая фея, привстав на цыпочки и сложив ладони вокруг рта, крикнула ей с берега пруда:
- И перестань, наконец, сажать фасоль! Сажай клубнику!
И правда.
Иллюстрации (с) Arthur Rackham
URL записи(с) Kitchen Witch
Фасоль
Сказка для Некошки
читать дальшеЗолушка была сова. А вы как думали? Отбирать белую фасоль от чёрной – это же никаких дневных часов не хватит. Ночных, впрочем, тоже не хватало. Зато розовые кусты, посаженные в темноте, росли как сумасшедшие, и цветы на них дружно распускались в полнолуние. Ещё ночью можно было покататься на мышах, то есть, на лошадях, в которых они по-прежнему могли оборачиваться после заката, если были в настроении, но уж на это и совсем редко находилось время.
Хотя, казалось бы, должно же было находиться? Сёстры давно переехали в столицу, над отцовской могилой на деревенском кладбище вот уже пять лет как вьются Золушкины розы, мачеха давно не помыкает падчерицей, хоть и пытается иногда по привычке. Хозяйство небольшое, но худо-бедно приносящее доход: за букетами, особенно под Валентинов день, присылали из самого королевского дворца, а по осени нарасхват шли огромные тыквы. (Тут, конечно, все надеялись, что именно их тыква однажды превратится в золотую карету, потому что бывало, что превращались – что-то там фея-крёстная намудрила с генетическими модификациями.) Конечно, ради этого дохода нужно потрудиться, но откуда же столько фасоли?
Хорошо бы спросить у крёстной, может, она знает какую хитрость, только, к сожалению, Золушка видела её теперь едва ли не реже, чем сестёр. Фея, кажется, до сих пор чувствовала себя виноватой за тот злополучный бал. Хрустальные туфельки – придёт же такое в голову! Ничьи проблемы в жизни ещё не разрешались парой непрактичной обуви, бальным платьем и блестящей каретой.
А принц ей снился иногда – с длинными волосами и без усов, такой, каким он был на балу, когда первый раз пригласил её на танец. Хорошо, что у них не дошло до свадьбы – когда в общих интересах только «танцы» и «хрустальная туфелька», этого как-то маловато для счастливой совместной жизни. Зато сёстрам повезло – хоть недолго, а всё же побыли при дворе в роли будущих королевских родственниц, успели завести знакомства, младшая удачно замуж вышла. Не очень-то они оказались и злые – глупые, нервные, неуверенные в себе по молодости, а сейчас даже приятно бывает посидеть вместе за чашкой чая или рюмочкой наливки из шиповника.
Мачеха, правда, с возрастом приятнее в обращении не стала, но что взять с пожилой женщины? И хозяйством она уже давно не заведует, так, только командует громко и вещи переставляет с места на место, но это Золушке не особенно мешает.
И всё же, откуда фасоль? Золушка со вздохом набрала полную пригоршню и высыпала обратно в плошку. Фасоль издавала сначала приятный шорох, а потом нежный стук при соприкосновении с глиной. В окно подмигивала луна, молодая и ехидная, и кто-то возился в саду. Мыши, наверное.
Был бы дома Жан, можно было бы хоть пожаловаться – уткнуться в жилет, пропахший трубочным табаком, или даже грохнуть об пол эту треклятую миску: «Не могу больше!» Он, конечно, ничего не сделает, но погладит по волосам и предложит выпить чего-нибудь крепкого для успокоения нервов. Но Жан уехал в дальние угодья с королевской охотой и вернётся не скоро. Егерская служба такая.
Она была так наивна в юности, что даже не задумывалась, что станет с её игрушками после того, как она счастливо выйдет замуж за принца. Подумаешь, были мыши – стали лошади, а потом снова мыши. Подумаешь, ящерицы побывали вечерок в человечьей шкуре. И поэтому для неё стало совершенной неожиданностью, что один из придворных кучеров заговорил с ней как со старой знакомой, когда она плакала в беседке у пруда с королевскими лебедями.
Чем больше Золушка болтала с ним вечерами в той же беседке, тем больше убеждалась, насколько даже с бывшей крысой из её родного дома ей проще, чем с будущей венценосной особой, за которую она зачем-то собирается замуж. Кристоф всегда её внимательно слушал. И его ничто не выводило из себя (до поры, до времени). И он рассказывал ей вещи, которых она не знала – откуда же ей было знать о жизни крыс в погребе и о битвах с котами, и о том, что хранится на чердаке в сундуке, про который давно все забыли.
Скандал с расторжением помолвки наследника замяли, три воза розовой глазури, предназначавшейся для свадебного торта, пустили, кажется, на сердечки ко дню святого Валентина, а Золушка вернулась к отцу и вскоре обвенчалась с кучером. Вот уж кто ей теперь никогда не снился, разве только в страшных снах...
К счастью, на всякую обнаглевшую крысу найдётся кот. И даже на волшебную крысу-перевёртыша нашёлся Жан, которому как раз надоело слушать, как его бывшим хозяином, бесхребетным маркизом Карабасом, помыкает теперь молодая жена, и захотелось снова поискать приключений. Тем более, такому здоровяку, каким он стал, проглотив людоеда, нечего было опасаться в странствиях, а находить себе приют он умел по-кошачьи ловко.
Вот и к Золушкиному старому дому привязался – есть кровать, есть очаг, есть скамейка, на которой можно курить трубку и пускать дым колечками, чего ещё надо? А у неё как никогда не выходило, так и теперь. Для неё настоящим старым домом остался тот, где они жили с матушкой в её далёком детстве. Этот же отец купил, когда женился второй раз, и ей так и не удалось почувствовать себя в нём хозяйкой. Даже сейчас, когда она устроила почти все комнаты по своему вкусу, поменяла обои, поставила на буфет любимые мамины тарелки... всё равно не то. И очаг на кухне напоминает не о домашнем уюте, а о том, как часто она плакала над ним, выгребая золу. И метла в углу та же самая, которой на неё порой замахивалась мачеха.
Однако это не мыши шуршат в саду – мыши, даже когда собираются превратиться в лошадей, не светятся зеленоватым светом. Фея-крёстная! Наверняка она! И хотя никакое платье, даже самое золотое, сейчас не помогло бы Золушке, она с радостью бросилась в сад.
Но когда фигура, окружённая, как светлячок, зелёным сиянием, быстро обернулась на её шаги и поспешно спрятала что-то за спиной, стало совершенно очевидно, что это не крёстная. На незнакомке был остроконечный чёрный колпак и зелёный плащ с клетчатой подбивкой. Золушка никогда её раньше не видела и, судя по тому, что вид у гостьи был слегка виноватый, не должна была бы увидеть и сейчас.
- Что вы тут делаете? – решительно спросила она. – И кто вы такая?
На второй вопрос ей ответили охотно:
- Злая фея. Очень приятно.
Это признание прозвучало несколько неуместно в сочетании с радостным тоном.
- Очень злая? – не без ехидства уточнила Золушка.
- Когда как. Вернее, кому как повезёт.
- Ну хорошо, а что вы делаете в моём саду? И что у вас за спиной? – потребовала Золушка, совсем осмелев.
Злая фея вздохнула и показала левую руку. В ней были садовые ножницы и свежесрезанная веточка с розового куста.
- А это что ещё такое?! Вы воруете мои розы?
- Не ворую, а распространяю, - поправила фея.
- И чем это лучше?
- Например, тем, что твоими розами зарастёт всё соседнее королевство.
Тут Золушка рассердилась не на шутку. Мало того, что непрошеными заявляются ночью, портят сад и отвлекают от важной работы, так ещё и зубы заговорить пытаются!
- Нет уж, никакие королевства моими розами зарастать не будут! Отдайте ветку и выметайтесь отсюда!
Гостья пожала плечами и, кажется, нисколько не обиделась.
- Всё уже и так заросло. Я только хотела ещё каких-нибудь белых подушистее, поэтому вернулась. Хочешь посмотреть? Поехали?
В руке у неё неожиданно оказалась метла.
- Ну что же ты стоишь? Бери свою!
Наверное, если задуматься, Золушкина покладистость всю жизнь ей скорее мешала, но тут оказалась кстати. Она быстро вернулась из кухни с метлой – той самой.
- А она разве полетит?
- Ещё как! Сразу видно – норовистая. Застоялась у тебя, бедняжка.
Стараясь не думать о неразобранной фасоли, Золушка осторожно сжала коленями шершавую деревяшку. Метла тут же взбрыкнула и чуть не опрокинула её на землю, но навыки езды на мышастых лошадях не прошли даром – Золушка одной рукой только крепче вцепилась в древко, а другой легонько хлопнула нахалку.
Фея тоже оседлала свою «лошадку» и с лихим свистом взвилась в воздух, едва не потеряв шляпу. У Золушки перехватило дыхание, потому что её метла явно не собиралась отставать.
- А почему я никогда не знала, что она умеет летать? – переводя дух, спросила она у феи, когда они, после недолгого полёта наперегонки с ночными облаками, приземлились на опушке очень тёмного леса.
- А ты её спрашивала? – фыркнула та. – Ты, небось, думала, что метла пригодна только для того, чтобы пол мести да нелюбимых падчериц гонять. Ну вот, смотри!
Где-то вдали, за лесом, как будто сплетённым из самой ночи, луна холодным блеском прорисовала тонкий башенный шпиль.
- Так это же... – Золушка нахмурилась, повертела головой и вдруг всё окончательно поняла. – Это же замок Спящей красавицы!
- Ну да.
- А ты, выходит... стой, но ведь лес вырастила её добрая крёстная фея?
- Добрых фей не бывает. Как, впрочем, и злых. Всё зависит от настроения, я же сказала.
- Значит, ты же её прокляла, ты же уколола веретеном, и ты же сама усыпила? Зачем?!
- Чтобы бедняжка, наконец, смогла избавиться от своего невозможного семейства! Это же надо было додуматься, всех фей созвать в гости разом! Да ещё подарков потребовать! Удивительно, как ей не надарили рогов и клыков, а потом ненароком не разнесли замок по камешку. Но королю тогда повезло – все были в хорошем настроении.
- Кроме тебя?
- Ага! – этим фактом фея, кажется, до сих пор гордилась. – И никто даже не заметил, как я перекинулась из старухи!
- Но разве Шиповничек ещё никто не разбудил? Я слышала, что принц...
- Разбудил, и не один. Но ей так понравилось спать, видеть красивые сны и просыпаться только на праздник, что после каждого пира в честь своего пробуждения она снова колет себе палец. Тем более, принцы её вообще перестали интересовать – говорит, что вот если приедет принцесса... Но такая пока найдётся...
Голова у Золушки шла кругом от этих рассказов. Фея же решительно направилась к чаще, казавшейся непроходимой, и взмахнула метлой. В чёрном переплетении ветвей образовался проход, и они вступили в узкий коридор, тут и там пронзённый лучом лунного света. Было трудно что-то разглядеть вокруг, но аромат не оставлял сомнений – светлые пятна, мелькающие тут и там в темноте, конечно, были розами. Золушка представила, как чудесно было бы гулять тут днём.
- И это всё мои розы?
- Многие. Наколдовать я могу только дикие, мелкие, но захотелось садовых. Я сама сюда люблю наведываться, погулять, пока очередной принц не начнёт ломиться сквозь лес.
Фея, очевидно, собиралась провести её к самому замку, но Золушку поманил большой круг лунного света, мелькнувший где-то сбоку, и она повернула туда. Фея услужливо махнула метлой и в ту сторону, чтобы расчистить дорогу.
Это был мельничный пруд. Колесо над плотиной дремало, как и всё вокруг, и в маленьком домике с черепичной крышей не горел огонь, но Золушкино воображение быстро дорисовало недостающие детали: журчание воды, свет в окошке, отблеск пламени на медной посуде в кухне, дым из трубы...
- Там внутри кто-то спит?
Фея покачала головой.
- Нет. Мельник с женой сбежали где-то после второго пробуждения принцессы. Если хочешь, можем зайти.
Этого Золушка не хотела. Вместо этого она подошла поближе к пруду и потревожила при этом одичавший куст лимонной мяты. Терпкий запах смешался со сладким розовым.
- И много тут в округе таких брошенных домов?
- Немало. Работягам не кажется так заманчиво проспать всю жизнь, вот они и бегут, как только представляется возможность. Но есть и такие, кто, наоборот, перебирается сюда – на приезжих чары не действуют, так что живи себе в тишине в своё удовольствие, и никто тебе не указ.
Золушка вздохнула. Ей, наверное, пора было возвращаться домой. Не дай бог, ещё мачеха проснётся... Всё же, насколько разумнее было бы ей переехать в столицу к старшей дочери...
- Так возвращайся. Кто тебя держит? Метла у тебя своя. А я пойду принцессу проведаю.
Метла на этот раз не брыкалась. Золушка сверху помахала фее рукой.
- Спасибо за прогулку!
- Не за что! Спасибо за розы!
И уже когда Золушкина метла почти поднялась над верхушками деревьев, её настигло прощальное «Эй!» Она опустилась чуть пониже, и злая фея, привстав на цыпочки и сложив ладони вокруг рта, крикнула ей с берега пруда:
- И перестань, наконец, сажать фасоль! Сажай клубнику!
И правда.
Иллюстрации (с) Arthur Rackham
@темы: сказочки
-
-
17.02.2011 в 11:11-
-
17.02.2011 в 11:50-
-
17.02.2011 в 14:00-
-
17.02.2011 в 14:14-
-
17.02.2011 в 19:04-
-
17.02.2011 в 22:31